Уроки дыхания - Страница 91

«Достойная цена» оказалась одним из огромных, прохладных, белых, сверкающих магазинов с рядами и рядами кассовых аппаратов, большая часть которых не обслуживалась. Из динамиков текла какая-то слащавая любовная песня. Мэгги невольно замедлила шаг, приноровясь к ритму музыки. Мечтательно помахивая сумочкой, она плыла мимо фруктов с овощами, все остальные ушли вперед. Лерой разбежалась с пустой тележкой, заскочила на подножку и катила, пока не поравнялась с Айрой, который уже достиг стойки с курятиной. Он обернулся, улыбнулся девочке. Мэгги увидела его профиль, острый и словно бы волчий (голодный на самом деле). Было что-то непонятное в том, как его лицо тянулось к Лерой. Мэгги обогнала Фиону и подошла к нему. Взяла мужа под руку, легко провела щекой по его плечу.

– Темное мясо или белое? – спросил Айра у Лерой.

– Темное, – сразу ответила Лерой. – Мы с ма ножки любим.

– Мы тоже, – сказал Айра и, выбрав упаковку, опустил ее в тележку.

– Мы иногда и бедрышки едим, а про крылышки думаем, что они не стоят возни, – сказала Лерой.

«Мы с ма» то, «мы с ма» это… Давно ли и сама Мэгги была центром чьего-то мира? А ведь эта «ма» – всего лишь Фиона, хрупкая Фиона, идущая в обрезанных шортах по проходу.

Айра, напевая вместе с динамиками, уложил поверх ножек упаковку бедрышек.

– Теперь пошли за мороженым, – сказал он.

Лерой поехала на тележке, Мэгги и Айра последовали за ней. Рука Мэгги так и осталась просунутой под руку Айры. Фиона плелась позади.

Добравшись до замороженных продуктов, они единогласно остановились на мороженом со сливочной помадкой, однако обилие его разновидностей затруднило выбор. Тут имелась собственная марка «Достойной цены», марки стандартные и марки замысловатые, с заграничными названиями, Айра называл их «дизайнерскими десертами», а дизайнерские десерты он не одобрял в принципе. Фиона, обнаружившая отдел «Уход за волосами», мнения своего по части мороженого не высказала, а Лерой объявила, что они с ма всегда любят «Брейерс». Мэгги была за то, чтобы взять да и купить что-нибудь заграничное. Спор на этот счет мог продолжаться целую вечность, но тут динамики заиграли «Сегодня ночью ты моя», и на середине песни Айра начал негромко подпевать. «Там, внизу, у реки…» – с отсутствующим видом рокотал он. Тут уж и Мэгги не устояла перед соблазном присоединить к его пению маленькую сопрановую партию: «Как же сладко, посмотри…»

Поначалу это было пародией, но затем они распелись не на шутку. «Повторим, так нам будет о чем помечтать при луне!» В припеве их голоса переплелись и разошлись, чтобы воссоединиться и снова обвиться один вокруг другого. Фиона даже забыла про коробочку с краской для волос, которую изучала; Лерой восторженно сжала ладони под подбородком; пожилая женщина остановилась в проходе, чтобы улыбнуться им. Она-то и вернула Мэгги на землю. И Мэгги вмиг представилось, что в этой сцене присутствует какой-то обман, некая ложь есть в том, как они с Айрой уступчиво стараются достигнуть гармонии, в романтическую дымку которой они облекают друг друга. И оборвала свое соло.

– «Пейшэнс и Пруденс», – коротко проинформировала она Лерой. – Пятьдесят седьмой год.

– Пятьдесят шестой, – поправил ее Айра.

– Как скажешь, – согласилась Мэгги.

И они вернулись к мороженому.

В конце концов выбрали все-таки «Брейерс» и к нему шоколадный соус, банки которого стояли над холодильником.

– «Херши» или «Нестле»? – спросил Айра.

– Решайте сами.

– А то еще есть «Достойная цена». Что ты скажешь, если мы его возьмем?

– Лишь бы не «Бурую коровку», – ответила Лерой. – Я ее ненавижу.

– Определенно не «Бурую коровку», – сказал Айра.

– От нее восковыми свечками пахнет, – объяснила Лерой, повернувшись к Мэгги.

– Ой, – сказала Мэгги. Она смотрела на остренькое личико Лерой и улыбалась.

Тут раздался голос Фионы:

– Вы никогда не думали попробовать пенку?

– Что?

– Пенку для укладки волос. Попробовать на себе.

– А, для волос. – Она решила, что речь идет о подливке для мороженого. – Нет, по-моему, не думала.

– Ее рекомендуют многие косметологи.

То есть Фиона рекомендует ее Мэгги? Или она это говорит так, вообще?

– А что она дает? – спросил Мэгги.

– Ну, в вашем случае она придаст волосам форму. Вроде как организует их.

– Надо купить, – решила Мэгги.

Она сняла с полки серебристый баллончик, а заодно и бутылочку шампуня «Близость» – купон-то еще был при ней. («Возвращает волосам былую пышность», – обещала надпись на бутылочке.) Затем все направились к кассе, и Мэгги подгоняла своих спутников, потому что ее часики показывали шесть с минутами, а Джесси она сказала: в половине седьмого.

– У тебя денег хватит? – спросил Айра. – Я бы подогнал машину, пока ты расплачиваешься.

Мэгги кивнула, и он ушел. Лерой аккуратно разложила покупки по прилавку. Стоящий перед ними мужчина покупал один только хлеб. Ржаной, белый, сухари, булочки из обойной муки. Может, он старается жену раскормить. Допустим, он ревнивец, а жена его стройна и прекрасна. Мужчина с хлебом ушел. Лерой повелительным голосом опытной женщины распорядилась:

– Двойные пакеты, пожалуйста.

Молодой человек за кассой хмыкнул, не взглянув на нее. Мускулистый такой, красивый, с густым загаром, за открытым воротом рубашки виднелось золотое лезвие на цепочке. Что бы это значило, интересно? Тыкая пальцем в клавиши, он быстро выбивал чек. Шампунь шел последним. Мэгги порылась в сумочке, достала и протянула кассиру купон.

– Вот, – сказала она, – это вам.